Том 3. Дети капитана Гранта - Страница 179

179

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ Сильно действующие средства Паганеля

На следующее утро 17 февраля первые лучи восходящего солнца разбудили беглецов, спавших на вершине Маунганаму. Маорийцы давно уже бродили у подножия горы, внимательно наблюдая за тем, что на ней происходит. Яростные крики встретили европейцев, лишь только те показались из–за частокола, оскверненного ими. Выйдя оттуда, они беглым взглядом окинули окрестные горы, объятые туманом глубокие долины, озеро Таупо, воды которого слегка рябил утренний ветер. Горя желанием узнать новый план Паганеля, все окружили географа, вопросительно глядя на него.

Паганель не замедлил удовлетворить любопытство спутников.

— Друзья мои, — начал он, — мой план хорош тем, что если он и не удастся, то наше положение от этого отнюдь не ухудшится. Но он должен удаться, должен!

— А что это за план? — спросил Мак—Наббс.

— Мой план таков, — ответил Паганель. — Суеверие туземцев превратило это место в убежище для нас, а теперь это же суеверие должно помочь нам выбраться из него. Если мне удастся внушить Кай—Куму, будто мы пали жертвой нашего кощунства, что нас поразили громы небесные, словом, что мы погибли и погибли ужасной смертью, то не полагаете ли вы, что Кай—Куму тотчас покинет подножие Маунганаму и вернется обратно в свое селение?

— Безусловно, — согласился Гленарван.

— А какой ужасной смертью вы умертвите нас? — спросила леди Элен.

— Смертью святотатцев, друзья мои, — ответил Паганель. — Карающее пламя у нас под ногами. Откроем же ему путь!

— Что! Вы хотите вызвать извержение вулкана? — воскликнул Джон Манглс.

— Да, искусственное, импровизированное, ярость которого мы будем регулировать сами. Под нами клокочет огромное количество подземных паров и пламени, стремящихся вырваться наружу. Организуем же для нашего блага искусственное извержение!

— Хорошая мысль! — заметил майор. — Удачно задумано, Паганель!

— Вы понимаете, — продолжал географ, — мы притворимся, будто нас пожрало пламя новозеландского Плутона, а сами в это время скроемся в могиле Кара—Тете, где пробудем три, четыре, пять дней, — словом, до тех пор, пока дикари, убедившись в нашей гибели, удалятся.

— А вдруг они пожелают собственными глазами убедиться в постигшей нас каре и взберутся на вершину? — промолвила мисс Грант.

— Нет, дорогая Мери, — ответил Паганель, — этого они никогда не сделают. Гора находится под запретом, а если она сама покарает своих осквернителей, то табу будет еще могущественней.

— Ваш план действительно хорошо задуман, — сказал Гленарван. — Против него есть только одно соображение, а именно: вдруг дикари решат оставаться у подошвы Маунганаму до тех пор, пока мы не умрем с голоду. Но это мало вероятно, особенно если мы будем осмотрительны.

— А когда мы приступим к осуществлению вашего плана? — спросила Элен.

— Сегодня вечером, — ответил Паганель, — лишь только стемнеет.

— Решено, — заявил Мак—Наббс. — Паганель, вы настоящий гений. Я человек неувлекающийся, но тут и я ручаюсь за успех. Ах, дурачье! Мы им такое чудо преподнесем, что оно на целое столетие отодвинет их обращение в христианство, уж пусть миссионеры на нас за это не сетуют!

Итак, план Паганеля был единодушно одобрен, и действительно суеверие маорийцев могло сильно способствовать его осуществлению. Идея была хороша, но привести ее в исполнение было не так–то легко. А вдруг вулкан поглотит смельчаков, прорывших кратер? Сумеют ли они обуздать извержение, когда пары, пламя, огненная лава буйно выплеснутся наружу? Не рухнет ли вся вершина в огненную бездну? Ведь это значило разбудить те силы, власть над которыми до сей поры принадлежала природе.

Паганель предвидел все эти опасности и рассчитывал действовать осторожно, не доводя дело до крайности. Достаточно было лишь видимости извержения, чтобы обмануть маорийцев, а не его грозная реальность.

Каким долгим показался им этот день! Каждый отсчитывал казавшиеся нескончаемыми часы! Все было приготовлено для бегства. Съестные припасы разделили между беглецами, вручив каждому необременительный сверток. К ним из запасов вождя присоединили ружья и несколько цыновок. Само собой разумеется, что эти приготовления делались втайне от дикарей, за частоколом.

В шесть часов вечера стюард подал сытный обед. Никто не мог предвидеть, где и когда в этих долинах удастся подкрепить силы, и потому ели впрок. Основным блюдом явилось полдюжины крупных тушеных крыс, пойманных Вильсоном. Леди Элен и Мери Грант наотрез отказались отведать этой дичи, столь ценимой в Новой Зеландии, но мужчины отдали ей честь, словно настоящие маорийцы. Мясо крыс оказалось действительно превкусным, и от шести грызунов остались лишь обглоданные кости.

Наступили сумерки. Солнце скрылось за грядой густых грозовых туч. На горизонте сверкали молнии, и издали громыхал гром.

Паганель был в восторге от грозы: ведь она благоприятствовала его замыслам и придавала затеянному спектаклю большее правдоподобие. Дикари относятся с суеверным страхом к этим грозным явлениям природы. Новозеландцы слышат в громе разъяренный голос своего божества Нуи—Атуа, а в молнии видят гневное сверкание его очей.

Значит, само божество явилось покарать нечестивцев, нарушивших табу. В восемь часов вечера вершину Маунганаму окутал зловещий мрак. Небо подготовило черный фон для взрыва пламени, который собирался вызвать Паганель. Маорийцы не могли уже больше видеть узников. Настала пора действовать и действовать без промедления. Гленарван, Паганель, Мак—Наббс, Роберт, стюард и оба матроса дружно принялись за работу.

179